среда, 1 июля 2015 г.

Молодёжь в науке: Роман АВИЛОВ о военной истории российского Дальнего Востока

Молодёжь в науке

Роман Сергеевич АВИЛОВ 

Имперский опыт в новых реалиях


Роман Сергеевич АВИЛОВ – кандидат исторических наук, научный сотрудник отдела истории Дальнего Востока России Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН недавно стал лауреатом премии имени академика А.И. Крушанова за цикл работ, посвящённых военной истории российского Дальнего Востока в конце ХIХ – начале ХХ века.

Когда он решил, что станет учёным? На этот вопрос сложно ответить определённо. Он даже не уверен, что принимал это решение. Просто так получилось. Будучи медалистом и окончив школу на «отлично», поступил на непрестижный, как все тогда говорили, исторический факультет Дальневосточного государственного университета (ДВГУ). Окончил его в 2010 году с красным дипломом и в том же году подал документы в очную аспирантуру по специальности «отечественная история». Вскоре после этого во Владивостоке была проведена серьёзная реорганизация вузов, в результате которой он оказался аспирантом уже Дальневосточного федерального университета (ДВФУ). В декабре 2012 года досрочно представил кандидатскую диссертацию «Развитие военно-сухопутных сил России на Дальнем Востоке (1865–1895 гг.)», а 4 октября 2013-го – досрочно защитил её.

Сегодня Роман Авилов занимается изучением военной истории российского Дальнего Востока в дореволюционный период. Активно участвует в конференциях различного уровня, он автор 53 публикаций, среди которых три монографии, статьи в журналах и сборниках, тезисы докладов.

Быстрый на подъём, энергичный и ответственный Роман полон планов. Помимо науки занимается популяризацией знаний о военном прошлом российского Дальнего Востока.

Роману – 27 лет, прекрасный возраст для исследователя, к тому же его жажда знаний обусловлена ещё и генетически. Послушаем его.

Доклад в Приморской краевой публичной библиотеке им. А.М. Горького

Исследователь в третьем поколении


– Огромную роль в выборе моей профессии сыграла семья, – рассказывает Роман. – Я представляю уже третье её поколение, которое пишет научные книжки. Только темы у всех разные. Мои родители – Ирина Константиновна Авилова, кандидат исторических наук, специалист в области этнологии и антропологии, папа – Сергей Анатольевич Авилов, доктор химических наук, занимается выделением биологически активных вещёств из морских организмов. Оба работают в ДВО РАН.

Хорошо помню, что когда был ребёнком, родители взяли за правило отвечать на все мои вопросы от «Когда появился человек?» до «А как устроена та станция с большой трубой, которая нам горячую воду даёт?». Согласитесь, не каждый папа будет объяснять ребенку устройство ТЭЦ-1 по пути в детский сад, да ещё так, чтобы он это понял! Все эти «почему?» потом очень пригодились уже в школе.

Сколько я себя помню, отец всегда интересовался военной историей, и об этом тоже рассказывал очень много. Тогда же, в детстве, во время прогулок на природе, я впервые увидел сооружения Владивостокской крепости, изучением которой я занимаюсь с 2009 года. Кстати, научное исследование истории крепости и началось с того, что в далеком 1978-м мой отец и Владимир Иванович Калинин (сейчас – доктор биологических наук, ведущий научный сотрудник ТИБОХ ДВО РАН), будучи студентами-химиками, оказались на практике в Москве, где в течение двух с половиной недель почти всё свободное время проводили в Центральном государственном военно-историческом архиве.

Возможность взглянуть на мир


– Конечно, в моей жизни были и есть учителя, определившие мой профессиональный выбор. С некоторыми университетскими преподавателями мне очень повезло (жаль, что многие из них уже не работают в ДВФУ), а ещё больше – с научным руководителем, кандидатом исторических наук Натальей Анатольевной Троицкой. Я имел честь работать под её руководством, начиная с курсовой работы первого курса и заканчивая кандидатской диссертацией. Именно она научила меня быстро и эффективно вести поиск в архивах, ориентироваться в запутанном делопроизводстве Российской империи.
Очень многому я научился и у В.И. Калинина, который помимо своей основной научной специальности является ещё и крупнейшим в мире специалистом по истории крепостей фортового типа.
Большое влияние на мой кругозор и восприятие действительности оказали специалисты-лингвисты, в разное время обучавшие меня иностранным языкам: И.В. Фротер, Е.А. Теренецкая, Б.А. Асланян, К.М. Ремнёва, Н.А. Сакун и Элеонор Перье. Ведь каждый новый язык – это возможность взглянуть на мир и то, что в нём происходит, по-иному, глазами другого народа и другой культуры. Для учёного это очень важно.

На конференции «Дорогами переселенцев: заселение и освоение территории Южно-Уссурийского края» в г. Фокино 2 октября 2014 года

«Мои исторические работы»


– Путь в академическую науку складывался нестандартно. Первая научная статья была опубликована в 2007 году, когда я был ещё студентом второго курса. Причём изначально это была не статья, а тезисы доклада для студенческой научной конференции. С докладом я выступил, но к публикации принимали только работы студентов старших курсов и аспирантов. В этой ситуации Наталья Анатольевна Троицкая попросила как можно быстрее переделать тезисы в полноценную статью, которая и была опубликована в «Известиях Российского государственного исторического архива Дальнего Востока». После этого я уже всерьёз озаботился публикацией результатов собственных научных изысканий.

Занимался исследованием истории Приамурского военного округа, дислоцировавшихся на его территории войск и проблемами военного управления. Через несколько лет получил приглашение от авторского коллектива книг «Крепость Владивосток» (СПб.: Остров, 2001) и «Владивостокская крепость» (Владивосток: Дальнаука, 2006) поработать вместе. Дело в том, что крепость располагалась на территории именно этого военного округа. Изучение её истории было ещё очень далеко от завершения, ибо крепость без гарнизона – это трофей, музей, или что-то совершенно заброшенное и забытое. Однако если в книгах была блестяще исследована история «бетона», то материала по истории «гарнизона», то есть войск, там явно недоставало, а детального анализа внешнеполитической ситуации, которая во многом и определяла этапы, ход и темпы строительства крепости там не было вообще. После коротких переговоров мы решили объединить усилия. Так студент третьего курса университета оказался в компании кандидатов и докторов наук в составе неформальной исследовательской группы по изучению истории Владивостокской крепости, результаты деятельности которой были к тому времени широко известны уже не только в России.

К моменту окончания университета я уже обладал как неплохим опытом научно-исследовательской деятельности, так и списком опубликованных работ, вполне достаточным для поступления в аспирантуру. Примерно в это же время у меня появилась возможность опубликовать в Москве цикл статей по истории регулярной кавалерии на российском Дальнем Востоке, начиная с Уссурийской казачьей конной сотни, которая на самом деле вовсе не была «казачьей», поскольку не входила в состав ни одного из казачьих войск, и заканчивая Приморским драгунским полком. Отказываться от столь заманчивого предложения не хотелось, и работа была начата. Само предложение тем временем эволюционировало из цикла статей в монографию, и… погибло в пучине каких-то проблем издателя, что меня уже не остановило.
Тогда, на первом году обучения в аспирантуре, между вступительными экзаменами и экзаменами кандидатского минимума у меня было шесть месяцев относительно свободных, и я написал свою первую книжку: «Для охранения границ Южно-Уссурийского края сформировать…» История создания и службы регулярной кавалерии на Дальнем Востоке России (1869–1914 гг.), которая была опубликована издательством Дальнаука в 2011 году. Пару лет назад я сильно удивился, обнаружив её в каталоге библиотеки Конгресса США. За шесть месяцев был написан непосредственно текст, а вот сбор материала для неё велся с первого курса университета.

К моменту выхода на защиту кандидатской диссертации у меня уже был не только солидный для исследователя-гуманитария список опубликованных статей и материалов конференций, но и монография. Это сыграло положительную роль, поскольку как выход, так и сама защита тоже проходили не без приключений. С одной стороны, в это время как раз вводили новое «Положение о присуждении учёных степеней», а с другой – университет переезжал на остров Русский. В итоге моя диссертация стала одной из первых исторических работ, защищённых в новом кампусе ДВФУ.

После этого я стал младшим научным сотрудником отдела истории Дальнего Востока России в Институте истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН – научного учреждения, сильного своими кадрами и традициями.

Ледоход на Амуре. Командировка в г. Хабаровск в апреле 2015 года

Военная история на службе сегодняшнего дня


– Мои научные интересы связаны с военной историей российского Дальнего Востока в дореволюционный период в самом широком понимании этой темы: от истории отдельных войсковых частей до истории округа в целом, на фоне разворачивающихся внешне- и внутриполитических событий. Это биографии людей, служивших здесь, история крепостных сооружений, проблемы борьбы с коррупцией в военной сфере, социальные вопросы быта солдат и офицеров, как, например, казарменное строительство. Всего с ходу и не перечислишь.
Достижения? Наука – это такая штука, что далеко не всегда понятно, что считать достижениями, поскольку результаты исследований могут оказаться полезными и востребованными не сегодня и даже не завтра. На премию имени академика А.И. Крушанова действительно был выдвинут цикл работ, в которых было сделано много такого, чего раньше в отечественной, да и зарубежной, науке не делалось. Впервые был введён в научный оборот столь солидный массив документов военно-окружного делопроизводства Восточного Сибирского и Приамурского военных округов и успешно апробирована методика их анализа. Впервые был осуществлен сравнительный анализ военных округов Сибири и российского Дальнего Востока во второй половине XIX – начале ХХ века, а заодно и поставлен вопрос о роли именно внешнеполитического фактора в развитии военных округов в азиатской части Российской империи. Суть в том, что при стремительно меняющейся внешнеполитической и военно-стратегической обстановке военные округа (система управления и снабжения, дислокация войск т.д.) должны быть устроены так, чтобы их либо не нужно было постоянно реформировать под новые условия и задачи, либо можно было постепенно преобразовывать с минимальным ущербом для обороноспособности округа, а значит и страны в целом. Опыт Российской империи в этих вопросах весьма интересен и актуален.

Другой пример: во втором томе истории Владивостокской крепости мне удалось показать, как ревизия сенатора А.А. Глищинского, поработав во Владивостоке в 1910 году, сделала невозможное – практически полностью истребила коррупцию в отдельно взятой русской крепости. Там же я проанализировал, каким образом была полностью изменена система казарменного строительства не только в крепости, но и в Приамурском военном округе в целом, в результате чего, к началу Первой мировой войны большая часть войск округа перестала быть бездомной. Для нижних чинов были выстроены новые казармы, а для офицеров – флигеля на несколько квартир. Проблема оказалась решённой настолько удачно, что многие из этих зданий красного кирпича благополучно пережили все катаклизмы ХХ века и используются до сих пор, в том числе и по прямому назначению. Разве не актуально? Вообще же, задача исследователя – работать, а что из сделанного им является достижением – покажет время.

 Перерыв в полевых исследованиях

Изменяющиеся интересы: от анализа до методики


– Интересы действительно эволюционировали со временем и вглубь, и вширь. Вскоре после начала своих исследований по истории Приамурского военного округа и дислоцировавшихся на его территории войск я обнаружил, что поскольку округ был пограничный, то внешнеполитические факторы оказывали на него гораздо большее влияние, чем внутриполитические. Пришлось кроме военных реформ и анализа системы военно-окружного управления в срочном порядке заняться ещё и историей внешней политики в регионе. Точнее, не столько самой внешней политики – эти вопросы были и без меня хорошо изучены, сколько анализом влияния внешнеполитического фактора на интересовавшие меня вопросы местной военной истории. Причина была в том, что у нас в стране до последнего времени общеполитическая история, военная история и история внешней политики, если брать период конца XIX – начала ХХ века, в значительной степени существовали как совершенно изолированные друг от друга направления научных исследований, имевшие крайне мало точек соприкосновения.

Затем проявились методологические проблемы, которые пришлось решать по ходу. При написании диплома я столкнулся с необходимостью анализа документов военно-окружного делопроизводства двух военных округов в комплексе с материалами делопроизводства центрального аппарата Военного министерства. Например, если в министерстве приняли решение о формировании новой воинской части, император Высочайше утвердил это решение и в министерстве отдали соответствующий приказ, то создавать её непосредственно «на месте» могли потом ещё более полугода. При этом по документам центра часть уже существовала, а по факту, ничего кроме утвержденного штата и назначенного командира не было, а между тем дату создания части всегда приводили по «Высочайшему утверждению». Эта была лишь одна из проблем, которую предстояло решить.

Нужно было анализировать всё это делопроизводство как-то комплексно, но как – было не совсем понятно. Приказы и Приказания войскам округа – это источник массовый, и когда количество подлежащих обработке документов начинает исчисляться тысячами, работать с ними, не зная как, весьма проблематично. Изучение всей имеющей отношение к этой проблеме литературы показало, что никто ранее не привлекал для проведения научных исследований все эти документы военно-окружного делопроизводства в таком количестве, максимум – отдельные приказы. Таким образом, методики их обработки и анализа просто не существовало! Работать без неё далее было решительно невозможно. Пришлось разработать и апробировать на той самой первой книжке по кавалерии. В дальнейшем именно эта методика использовалась при написании диссертации, книг по Владивостокской крепости и других работ.

Роман Сергеевич АВИЛОВ в стенах Дальневосточного государственного университета

Точки соприкосновения с высшей школой


– Отвечая на ваш вопрос о сотрудничестве с вузами, скажу: связи с университетом я поддерживаю, причем наитеснейшие, поскольку работаю там по совместительству, хотя занятий не веду и лекций не читаю. В России почему-то существует странное убеждение в том, что сотрудничество академического учёного и университета возможно только по линии исследователь – преподаватель, но это далеко не так! Точек соприкосновения намного больше. Я работаю главным библиотекарем Научной библиотеки ДВФУ, где в фонде редкой книги хранятся богатые собрания военно-исторической литературы и периодики второй половины XIX – начала ХХ века: археографические коллекции «Русско-японская война 1904–1905 годов» и «Первая мировая война 1914–1918 годов». При работе с ними специалист в области военной истории просто необходим.

Интересное актуально


– Какие исследования планирую на ближайшие несколько лет? Есть старая католическая поговорка: хочешь насмешить Господа – настрой кучу планов! Поэтому о планах я предпочитаю особо не распространяться. В первую очередь нужно завершить уже начатые исследования, закончить работу над многотомной историей Владивостокской крепости, завершить сравнительное изучение военных округов на Сибирских и Дальневосточных территориях Российской империи, разобраться с войсками Приамурского военного округа накануне и в годы Первой мировой войны, а там – посмотрим. В любом случае, работа в прекрасном коллективе в отделе истории Дальнего Востока России в Институте истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН даёт мне возможность заниматься исследованием проблем, не только актуальных с научной точки зрения, но и интересных лично мне. Что будет дальше? Поживем – увидим.

На мосту через бухту Золотой Рог, Владивосток, 2012 год

Комментариев нет:

Отправить комментарий